оптимистичноПосле работы двинула я к косметологу (которая с тушкой моей работает, Наташа). Специально на этот день записалась, думая, что если полечу с работы - так надо же себе какой-то утешительный приз преподнести. А я у неё щас вроде подопытной крысы - она на мне новую косметику испытывает. Ничо такая косметика, годная, мне понравилась (после процедуры обмерились - минус 2 см в том месте, которое я называю талией - это если кому из девочек интересен результат).
Ну вот, прихожу такая довольная домой, в прихожей уже дети копытами бьют - как на работе?
Да всё пучком, - говорю, - сокращают. Тут мелкая как давай рыдать (а у неё слёзы где-то очень близко, видимо, и в неограниченном количестве - прямо ручьями по щекам), я аж слегка испугалась.
Чего ты, - говорю, - так рыдаешь, как будто я как минимум помираю, а как максимум - не своей смертью. Я же не завтра с работы ухожу, ещё два месяца трудиться буду.
И давай я ребёнку рассказывать, как чудесно мы заживём, когда пройдут эти два месяца. Как это будет круто, когда она приходит из школы - а я дома, и вот вам свеженький обедик. И как я опять начну шить. А может, даже вспомню итальянский. Я в свое время учила итальянский (прямо болела Италией, всё рвалась поехать. не случилось) и это было очень забавное время. Я говорила мелкой итальянские слова и она пыталась отгадать, что бы это значило. А то ещё мы с ней учили какие-нибудь простенькие диалоги и озвучивали их где-нибудь в общественном транспорте. Прикольно было.
А ещё, - говорю, - мы с тобой в осенние каникулы поедем в Питер. Питер-то не отменяется, ты даже не думай. Короче, всё зашибись и жизнь удалась.
И так я была убедительна, что мелкая довольно быстро утешилась. А я, главное, и сама почти поверила, что всё отлично. Может, думаю себе, ну её нахрен, эту работу. Посижу, действительно, какое-то время дома. А потом, глядишь, и образуется что-нибудь. Живы будем - не помрём!
Journal information